The Times (Великобритания): почему французы и итальянцы так ненавидят друг друга?
11.02.2019
Питер Конради (Peter Conradi)
Когда Бенито Муссолини в 1940 году, вскоре после оккупации немцами Парижа, объявил войну Франции, отправлявшийся на родину французский посол Андре Франсуа-Понсе (Andrй Franзois-Poncet) обвинил Италию в том, что она «нанесла удар в спину».
Что касается нынешнего французского посла в Риме, то Кристиан Массе (Christian Masset) поступил дипломатично и оставил свои мысли при себе в тот момент, когда на прошлой неделе летел домой в самолете — это первый французский посол, выдворенный из Италии за последние 80 лет.
Поразительная трещина в отношениях между государствами-основателями Евросоюза возникла в результате довольно наглой поездки во Францию Луиджи Ди Майо (Luigi di Maio), вице-премьера Италии, целью которой было установление контакта с протестующими участниками движения желтых жилетов, пытающимися сместить президента Эммануэля Макрона. Однако корни конфликта, возникшего в рамках отношений любви-ненависти между этими двумя странами, уходят глубоко в историю — на сотни, если не на тысячи лет.
Почему эти соседи, который, с точки зрения сторонних наблюдателей, имеют так много общего — они любят хорошую пищу, у них есть склонность к моде, они умеют получать удовольствие от жизни (joie de vivre или brio), — так неистово конфликтуют друг с другом?
Франция и Италия похожи на «двух кузин, каждая из которых считает, что она самая красивая», — сказал Франко Вентурини (Franco Venturini), автор статей в итальянской газете «Коррьере делла сера» (Corriere della Sera), получивший образование во Франции и являющийся кавалером ордера Почетного легиона.
Франция, как более мощная и, как правило, лучше организованная страна, с пренебрежением и высокомерием относится к своему южному соседу. Даже славные дни в истории Рима — того периода, когда итальянцы были в зените своей славы — сегодня подвергаются насмешке в «Приключениях Астерикса» — отважного галла, который дразнит и «показывает нос» пришедшим с юга агрессорам.
В течение многих веков французская корона вмешивалась в дела многочисленных итальянских городов-государств, и даже в течение определенного времени держала в Авиньоне собственных «ручных» пап.
Самым знаменитым предметом итальянского экспорта стал Наполеон Бонапарт, принадлежавший к аристократической семье из Тосканы и родившийся на Корсике в тот момент, когда Генуя уступила ее Франции.
Его ответом после восхождения к власти стали военные кампании на территории современной Италии, а захваченные там произведения искусства демонстрировались по всему Парижу. Он взял в плен Папу — и сделал то же самое, уже будучи императором.
Италия, в конечном итоге, стала единым государством в 1871 году, однако она с трудом пыталась идти в ногу со своими соседями, что привело в 20-м веке к катастрофе, к фашизму, а затем и к поражению во Второй мировой войне. Послевоенная Италия славилась своей элегантностью, однако Франция была не только стильной, но и мощной страной, и не скрывала презрительного отношения к своему соседу, создавая союз с Германией для установления господства в Европе.
В этом вопросе мало что изменилось. Французы аплодировали, когда в финальном матче Чемпионата мира 2006 года Зинедин Зидан нанес удар головой итальянскому полузащитнику Марко Матерацци за то, что тот неуважительно отозвался о его сестре. Однако французов немало удивила предпринятая президентом Саркози попытка франко-итальянского примирения в форме женитьбы на Карле Бруни — на рожденной в Италии модели и певице. Но, по крайней мере, пела она по-французски.
Если говорить более серьезно, то именно Северная Африка, которую обе страны считают своим задним двором, является причиной глубоких разногласий. Итальянцы не могут простить того, что французы в результате бомбардировок Ливии, приведших к свержению Муаммара Каддафи, уничтожили влияние Италии в этой стране и создали в ней хаос, в результате которого волна беженцев устремилась к берегам Италии.
Когда в 2017 году президентом Франции стал Эмманюэль Макрон, казалось, что отношения между Францией и Италией будут улучшаться. В январе прошлого года Макрон подписал двусторонний договор о сотрудничестве. Однако затем он поступил не очень мудро, выразив надежду на то, что итальянцы через два месяца проголосуют за «проевропейский выбор». В результате выборов возникла невероятная коалиция между радикальным движением «Пять звезд» во главе с Ди Майо и правыми популистами из Лиги Севера, лидер которой Маттео Сальвини также занимает сегодня пост вице-премьера и является яростным критиком Макрона, особенно его иммиграционной политики.
Непосредственным поводом для обострения отношений на прошлой неделе стал визит Ди Майо во французскую провинцию для встречи с членами движения желтых жилетов. «Ветер перемен преодолел Альпы», — написал Ди Майо в своем твите, сигнализировав тем самым возможность создания альянса с протестным движением во Франции, которое планирует выдвинуть своих кандидатов в ходе намеченных на май выборов в Европейский парламент.
Для Макрона, который в последние месяцы предпочитает держаться «над схваткой» и не участвовать в перепалке с Римом, подобное вмешательство во внутренние дела его страны явилось последней каплей. «Иметь различные точки зрения — одно дело, но использовать имеющиеся отношения в избирательных целях — это совсем другое дело», — было подчеркнуто в составленном в резких тонах заявлении министерства иностранных дел Франции.
Ни одна из сторон не намерена отступать накануне европейских выборов. Выступив столь резко против итальянцев, Макрон, на самом деле, занял жесткую позицию в отношении своего популистского врага — Национального объединения (бывший Национальный фронт) под руководством Марин Ле Пен, которое, согласно опросам, ведет успешную борьбу за лидерство с его собственной партией.
Несмотря на тесные отношения Макрона с Ангелой Меркель, федеральный канцлер Германии и другие лидеры Евросоюза занимают достаточно разумную позицию и не вмешиваются в этот конфликт, хотя Италия далеко не единственная страна, испытывающая недовольство по поводу французского своеволия.
Однако и у Меркель на прошлой неделе имелись собственные причины для того, чтобы косо смотреть на Макрона, когда он попытался ввести новые ограничения в отношении прокладываемого от берегов России газопровода «Северный поток — 2». Этот проект является важным для Германии, однако его считают стратегической угрозой для себя некоторые страны — члены Евросоюза и Америка. Это было свидетельством того, что Макрон демонстрирует свои мускулы не только одному своему соседу.
Первоначально данный материал был напечатан на сайте ИНОСМИ.
Оставить комментарий